Картер Браун - Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!]
— Миссис Фарли?
— Мисс Фарли. Что вам угодно?
— Я лейтенант Уилер, служба шерифа.
— Звучит не очень весело.
Я показал ей свою полицейскую бляху, которая не произвела на нее особого впечатления.
— Вы знаете человека по имени Томпсон? Джордж Томпсон?
— Да, я его знаю.
— Он ваш друг?
— Я его клиентка. Он частный детектив. У детективов нет друзей. Вы один из них и должны бы это знать.
— Кто-то застрелил его сегодня около пяти вечера.
— Он умер?
— Умер.
— Просто невозможно поверить, лейтенант, — медленно покачала она головой. — Мне кажется странным, что Джордж Томпсон оказался настолько важной фигурой, чтобы кому-то понадобилось его убить.
— Перед тем как его убили, он написал вам письмо.
— Могу поклясться, что в нем не было никакой информации. Что, мне все еще придется платить по его счетам и теперь, когда он уже мертв?
— Скажите, а зачем вы его вообще нанял и?
— Может, вам лучше все-таки войти?
Я прошел за ней через холл в гостиную. Комната была таким образом обставлена мебелью, будто мисс Фарли выбрала дюжину вещей заочно по каталогу, а потом переставляла их до тех пор, пока не устала, бросив где попало.
— Не хотите ли выпить? — спросила она.
— Виски со льдом и немного содовой.
— Всегда считала, что полицейские не пьют, если они при исполнении.
— Этот пьет.
Пожав плечами, она направилась к бару и стала смешивать напитки.
— Все это крайне личное, потому-то мне и пришлось обратиться к частному детективу, но похоже, теперь это не имеет никакого значения.
— Это убийство, — произнес я.
Подойдя к дивану, она передала мне мой стакан, потом села напротив, помешивая в стакане лед.
— Это касается моей сестры Коринны. Коринны Ламберт, как она теперь себя называет.
— Почему она поменяла фамилию? Вышла замуж?
— Нет, она просто неожиданно поменяла фамилию, — снова покачала головой Анита Фарли. — Не знаю, по какой причине. Мы не так уж с ней близки, но я все-таки ее старшая сестра и единственная оставшаяся у нее родственница, поэтому за нее в ответе. Она работала около года в Лос-Анджелесе, затем вернулась сюда, в Пайн-Сити. Я обрадовалась ей, но она так изменилась, что я с трудом ее узнала. Стала крайне жесткой и сразу дала понять, что совершенно не собирается встречаться со мной больше нескольких раз в год. Только на Рождество и на День благодарения. Вам понятно, лейтенант?
— Продолжайте. У вас это прекрасно получается.
— Примерно месяц назад я решила ее навестить. Она работала личным помощником у одного человека, и тут-то я поняла при взгляде на ее квартиру, что она была для него очень близким человеком! Я спросила ее об этом, но она посоветовала мне заниматься моими собственными чертовыми проблемами. Потом, примерно несколько недель назад, она явилась ко мне поздно ночью и была в истерике, к тому же совершенно без сил. Я ничего не могла от нее добиться. Хотела позвонить врачу, но она мне не разрешила. Тогда я уложила ее в постель, налила ей виски, но она выглядела так, будто вот-вот отдаст концы. Тогда я стала ее раздевать, и у нее опять началась истерика. Пришлось дать ей несколько пощечин, чтобы она немного успокоилась. Казалось, сейчас она распадется на части. Когда я ее, наконец, раздела, то увидела, что все тело у нее покрыто синяками. Она выглядела просто ужасно. Я вновь попыталась вызвать врача, но она стала на меня кричать. В это время зазвонил телефон, и мужской голос потребовал Коринну. Сестра выхватила у меня трубку и поговорила с кем-то. Когда она окончила разговор, ей стало намного лучше. Она просила меня не беспокоиться о ней, сказала, что теперь все будет прекрасно, и наконец уснула.
Утром, перед тем как уйти от меня, она извинилась и сказала, что произошло недоразумение. Она просит прощения за то, что причинила мне столько хлопот. Несколько дней я не могла забыть о происшедшем, потом сама позвонила Джорджу Томпсону и наняла его, чтобы он выяснил, что происходит с моей сестрой… На кого она работает, с кем встречается и тому подобные вещи.
— Кто вам рекомендовал Джорджа Томпсона?
— Я просто выбрала его имя в телефонной книге.
— Кто был тот мужчина, который вам звонил в тот вечер?
— Этого я не знаю. Коринна вырвала у меня трубку до того, как я успела спросить имя.
— Какую информацию успел сообщить вам Томпсон?
— Черт возьми, за те деньги, что я ему заплатила, практически ничтожную. Коринна работала на фирму «Баллен и Вольф» и стала личным ассистентом большого босса, Гая Вольфа. Томпсон дал мне адрес ее новой квартиры, но к тому времени я сама его уже узнала. По средам и четвергам сестра работала всегда допоздна, но в пятницу уходила домой пораньше. У нее никто не бывал. И за все это я заплатила ему сто баксов!
— Что он вам успел рассказать об остальных — Баллене, Хардести, Расселе и Несбите?
— О ком? — Она устремила на меня непонимающий взгляд.
Я вновь повторил имена, но выражение ее лица не изменилось.
— Никогда о них не слышала.
— Все они были названы в том отчете, который он диктовал как раз перед тем, как его убили.
— Они имеют какое-то отношение к Коринне?
— Понятия не имею. Я надеялся, что вы мне об этом расскажете.
— Так вы думаете, у Коринны большие неприятности?
— Нет, — соврал я, — но в любом случае я должен это проверить.
— Коринна всегда была нелюдимой. Даже когда мы еще были детьми, именно она… — Тут Анита улыбнулась своим воспоминаниям. — Вы ведь коп, а я начала вам рассказывать обо всем так, будто вы ведете в газете колонку для «одиноких сердец».
— Похоже, у вашей сестры бурная личная жизнь. Это может объяснить ее синяки, истерику и все остальное. Очень многие ведут подобный образ жизни.
— Но не я. — В ее голосе явно прозвучала нотка сожаления. — Я не так уж привлекаю мужчин. Вы, видно, заметили это, лейтенант?
— Может быть, вы все же дадите мне адрес Коринны? — вежливо поинтересовался я.
— Знаю, внешне, возможно, не на что смотреть, но, поверьте, у меня очень красивое тело. Крепкое и совсем не использованное. Хотите взглянуть?
— Адрес Коринны? — быстро произнес я.
— Итак, я не в вашем вкусе? Вы предпочитаете грудастых и толстозадых, у которых все колышется?
— Где живет ваша сестра? — Я уже с трудом сдерживался, стараясь сохранять спокойствие.
Внезапно она через голову сорвала с себя блузку и бросила ее на пол. У нее была красивая маленькая округлая грудь, соски которой гордо выпячивались вперед.
— Если у девушки мальчишеская фигура и вам это нравится, это значит, что вы скрытый гомосексуалист? Не так ли, лейтенант?
— Нет. Я считаю, Анита, что вы очень привлекательная женщина. — Говоря это, указательным пальцем нежно провел по ареолу вокруг ее соска. — Но сейчас я нахожусь при исполнении служебных обязанностей. Так где же я могу найти вашу сестру?
— Это очень ответственный для меня момент. Или я дам вам адрес Коринны, или повалю на пол и изнасилую. Выбор за вами.
— Не против, чтобы меня изнасиловали, — честно признался я. — Но после этого мне будет трудно называть себя копом.
— Ладно, может, как-нибудь в другой раз? — принужденно рассмеялась она. Потом она все-таки сообщила мне адрес, но лицо ее погрустнело. — Вы дадите мне знать, если что-нибудь узнаете о Коринне? Действительно ли у нее неприятности?
— Конечно. Я непременно вернусь.
— Возвращайтесь поскорее. Если я так и буду стоять здесь и ждать вас, то могу и простудиться.
Я быстрым шагом вышел из дома, боясь, что изменю свое решение. Выведя машину на первую полосу дороги, я задумался, в своем ли я уме. Ответ тем не менее оказался положительным, и я сосредоточился на езде.
Коринна Ламберт жила на седьмом этаже нового высотного дома, в нижнем холле которого можно было устраивать корриду. От всего исходил дух истинной роскоши. Как только я нажал на кнопку, двери лифта бесшумно закрылись и он, скользнув вверх, остановился на седьмом этаже. Ковер здесь был такой толщины, что нога утопала в нем почти до щиколотки. Не только я сам, но и мой новый костюм выглядели здесь совершенно не к месту. Лишь после того как я нажал на звонок в пятый раз, дверь слегка приоткрылась, и в щели я увидел рассерженное лицо мужчины.
— Вам неясно, что никого нет дома?
— Полиция! — произнес я и сунул ему под нос свою бляху.
— Вы, должно быть, ошиблись адресом! Проваливайте!
Он захлопнул дверь у меня перед носом. Я прижал палец к кнопке звонка и не отпускал. Секунд через десять дверь вновь отворилась, и показалось еще более рассерженное лицо.
— Какого черта! — Было похоже, что он производит над собой сверхъестественное усилие. — Послушайте, будьте разумны. Вы застали меня в самый неподходящий для мужчины момент…
